Раньше я обожал слушать работников телевизионного цеха. Так ярко, остроумно и доступно рассказать про тупость постсоветского зрителя, не приемлющего ничего более дома-2, программы «Окна» и мыльных сериалов с малыми вкраплениями порнухи и обильными страданиями мексиканоязычных героев в моменты ее отсутствия, не мог никто.

Когда-то давно меня подобные рассказы ужасали, потом раздражали, сейчас откровенно ебут. За это время опытным путем мне удалось выяснить, что с четвертого раза даже самый тупой гопник может начать переоценивать вклад Пушкина в мировую художественную культуру. Правда, этот процесс необходимо инициировать извне, может и, вероятно, и должен сопровождаться обильным распитием политуры и носит вид горячечного бреда. К сожалению, большинству из нас, черствых и закостенелых, свойственно впадать в маразм философии либо после 90 лет, либо после 40 градусов, а слушать это все хватает сил только у лечащих врачей. Но сама возможность подкупает.

А из мирового эфира от очередного разобиженного на весь белый свет творца меж тем летят попеременно то салфетки с соплями, то приглушенные стенания о том, что зритель падок на коньюнктуру, читатель на литературную падаль, а весь прочий людской сброд на его (творца) более шустрых конкурентов. Обычно, после десяти минут прослушивания мне хочется трахнуть его по башке, избавив разом от всех мучений. Себя избавив.

Но есть и другой типаж — непрерывно что-то снимающий, все время на гастролях по городам Внутреннего Зажопинска, из-под мозолистого пера которого непрерывной лавиной, сразу в подарочной упаковке, с бантиком и рекламным роликом выпадает все то, что нон-стопом заполняет все триста каналов и 140 миллионов мозгов. У него на следующей неделе премьера, через три дня свадьба с невестой, с которой ему еще предстоит познакомиться, а завтра вручение Зажопинского Оскара, который он опять не получит из-за происков врагов по цеху. Этот человек тоже считает своего зрителя кретином, с тем лишь отличием, что он уже давно с этим фактом смирился, подстроился под сей абстрактный уровень и теперь лишь в редкие часы неблагодушного похмелья способен посетовать на тупоумных уродов, из-за которых ему пришлось так низко пасть. А ведь хотел стать космонавтом.

Оба этих типажа составляют по меньшей мере всю нашу культурную элиту. Видеть, слышать и смотреть, как они работают — уже тошнит. И уж тем более тошнит от результата их работы. Если хотите подробностей: первый своего зрителя понимать отказывается, а второй уже так понял, что отказался от самой идеи заставить того думать. Как следствие, на выходе получается либо жиденькая какашечка, удобоваримая для переваривания без последствий для сознания, либо артхаус, который для стороннего наблюдателя напоминает внезапно прошедший запор — вот ты еще пытаешся вникнуть в суть происходящего, вдруг, раз, и ты уже не наблюдатель, а ныряльщик. Поэтому, прежде чем вопить о дебилах в зале, стоит сравнить их с дебилом в зеркале. А потом просто перестать производить говно.