И вот, что странно: скрещивали-скрещивали жопу с пальцем, а получился политик.

И что характерно, денег нет по-прежнему ни у кого. Видимо, не заслужили. И, видимо, и не заслужим.

И что удивительно, в условиях современного общества любовь к родине все больше принимает вид сублимации. Это в целом полезно, но очень грустно со всех сторон сразу.

И что непонятно, если что-то пахнет как говно, выглядит как говно и имеет консистенцию говна, политкорректно ли называть это говном?
И не проще ли промолчать, но не лучше ли сообщить?

И что замечательно, все то, что когда-то должно было летать, прыгать и посвистывать, вновь работает на всех оборотах. И даже государство трудится непрерывно, неуклонно повышая, улучшая и расширяя ассортимент. Жаль, что пока из всех его услуг пользуется спросом только право на эмиграцию и вид на жительство в стране вероятного противника. Но это пока, пока.

И что занятно, степень невиновности преступников определяется населением обратно пропорционально величине сроков заключения, определенных государством. Самыми невиновными из всех считаются люди, приговоренные к ссылкам, каторгам и получившие высшую меру наказания. Все вышедшие досрочно немедленно считаются взяточниками и предателями, и подлежат народному суду, в лице его, народа, патриотов.

На все эти вопросы официальная наука ответов по-прежнему не дает, и правильно, видимо, делает.