и, в частности, за ту ее часть, которую оторвали от всеобщей астральной титьки и отправили на съедение к акулам жвачки и мастерам фигурного мата по клозетам, — то есть в школы. Так вот, лично я считаю, что школьная литературная программа — вещь сама по себе довольно печальная, и говорить о ней всегда следует стоя и не чокаясь даже чаем. Потому что у школьного курса есть вполне четкая ориентировка на тему того, чему малолетний лоботряс должен к моменту своего выпуска научиться. А это в частности: умение анализировать текст, составлять слова в предложения и делать логичные абстрактные умозаключения исходя из определенных предпосылок.

И чтобы всем этим овладеть, нужно пройти через пот, кровь, лишних людей, горячечный бред Белинского (это вообще отдельный разговор, привет красной фразе на полях «выводы написаны не по Белинскому!») и талмуды Толстого, как следствие — потребуется определенное количество текстов, которые придется принести на заклание первым конвульсивным потугам неокрепших юношеских мозгов.

В результате всего этого побочным результатом явится на долгие годы вперед стойкое неприятие у большинства бывших школьников тех ошметков мировой литературы, которыми им, как тараном, на протяжении одиннадцати лет выносили мозг. И это настолько неизбежно, что на месте литераторов, желающих впоследствии поменьше вертеться в гробу от череды проклятий все новых поколений учеников общеобразовательных учреждений, отдельным пунктом в завещании указывал бы «мои произведения, в случае признания их достоянием мировой литературы, прошу в школьную программу не включать».